Фото: British Council.
Россию с серией лекций посетил лингвист, автор многочисленных книг Дэвид Кристал (metkere.com писал о нем в прошлом году). Накануне визита в социальных сетях его сравнили с Джастином Тимберлейком и Марадоной в области языкознания. После лекции выяснилось, что эти сравнения не были преувеличением – Кристал зажигал на сцене так, будто он рок-звезда, а не лингвист.
Пол де Куинси, директор Британского совета в России, который организовал визит, в своей открывающей речи отметил, что, в отличие от многих коллег по цеху, Дэвид излагает глубоко научный материал так, что он понятен читателю. Вместе с рьяной долей актерского мастерства и толикой сарказма, это делает его лекции крайне занимательным действом.
Дэвид вместе со своим сценическим партнером и по совместительству женой Хилари Кристал не только рассказал об оригинальном произношении («оу-пи», как говорят лингвисты) времен Шекспира, но и наглядно продемонстрировал различия с современным английским языком. При сравнении вариантов «до» и «после» в стихотворном ритме Шекспира сразу появляется очевидная рифма, потерянная с течением веков, а также становятся более явными подтексты и колкости, заложенные автором. Так, например, из забытья выходят на свет – уведите от экранов детей и депутатов! – шуточки с явным сексуальным подтекстом.
Доносить прелести оригинального произношения массовой публике Дэвид начал в 2004 году. Тогда после восстановления знаменитого шекспировского «Глобуса» руководство решило рискнуть и в дополнение к самому зданию, замысловатому устройству сцены, историческим костюмам, добавить еще и язык, на котором говорили автор и его современники. Успех первой такой постановки «Ромео и Джульетты» был ошеломляющим. Впрочем, как и разница с версией на современном нам английском языке. В XVII веке говорили быстрее, поэтому и оригинальная версия оказалась на целых десять минут короче.
После этого первого эксперимента по всему миру успели поставить уже двенадцать пьес Шекспира в оригинальном произношении. И это, как отмечает Дэвид Кристал, породило и более широкий тренд возврата к корням в искусстве: от музыки до архитектуры.