Художник, теоретик искусства, куратор калининградского филиала [Государственного центра современного искусства](http://ncca.ru/kaliningrad) [Дмитрий Булатов](http://ncca-kaliningrad.ru/staff/dmitrijj-bulatov/) – один из признанных экспертов в области science-art. В интервью metkere.com **Дмитрий Булатов** рассазал о современном искусстве, науке и об утешении вдов энергией ушедших мужей.
**– С чем вы едете в Новосибирск?**
– В рамках [Фестиваля науки и инноваций](http://academfond.org/?p=606) форума «Интерра» у меня два мероприятия. Первое – лекция, которая называется «Science Art: Искусство исследования». Я буду рассказывать о наиболее радикальных направлениях в современном искусстве, где художники используют новейший концептуальный и технологический инструментарий для создания художественных произведений.
На разных этапах истории искусства под высокими технологиями понимали разные вещи – когда-то это были уголь и краски, позже – фотография, кинематограф, видео. Сегодня, говоря о science art, мы имеем в виду возможности использования художниками новейших достижений науки и техники – био- и генной инженерии, информационных технологий, робототехники, нанотехнологий и т.д.
Второе мероприятие – это двухчасовая программа фильмов о лучших художественных произведениях, созданных в последние годы художниками с применением новейших технологий XXI века – искусственной жизни, робототехники, генной инженерии. Мы в калининградском филиале Государственного центра современного искусства собрали целую коллекцию таких фильмов, которая называется «[Эволюция от кутюр. Искусство и наука в эпоху постбиологии](http://www.videodoc.ncca-kaliningrad.ru/)».
**– Искусство и наука кажутся понятиями трудно сочетаемыми. Как вы умудряетесь их соединять, а главное – зачем?**
– Мы живем в условиях постоянно нарастающего кризиса гуманитарных технологий. Такая ситуация возникает тогда, когда культура и искусство уже не успевают адаптировать к человеку различные научно-технические инновации. Непрофессионалы очень мало знают о происходящем в науке, о том, как сильно изменились представление о мире и человеке, о природе за последнее время, какие обширные возможности открылись для научного мира.
Тело стало объектом программирования и плацдармом для опробования новых научных идей, подобная зависимость от физических технологий ассоциируется в головах простых людей с катастрофой. Для устранения такого дисбаланса требуется усиление гуманитарных технологий, которые способны моделировать уходящие в отрыв физические технологии.
В качестве таких «моделей» в области современного искусства сегодня и появляются художественные произведения, которые максимально способствуют проведению процедур интерпретации. С этих метафор, художественных высказываний, свидетельствующих о стремлении человека овладеть моделируемыми явлениями, то есть понять их структуру и строение, впоследствии обычно и начинается уточнение получаемых знаний. Сами «метафоры» при этом могут быть довольно жесткими, реализованными на грани этики и эстетики.
**– Существует ли проект, который вы очень хотите реализовать, но существующие возможности не позволяют этого сделать?**
– Да, если рассматривать, например, кураторские задумки, у меня есть пока нереализованная идея устроить выставку под названием «Лампочка Ильича» замечательных художников из Великобритании Джеймса Аугера и Джимми Луазо.
Эти персонажи приняли участие в разработках ученых Бристольского университета по внедрению так называемым «биобатарей» – микробных топливных элементов, принцип работы которых основан на способности бактерий к переработке органических тел в электричество. Художники изготовили биотопливные саркофаги, способные генерировать электроэнергию из погребенных в них тел и передавать ее в жилые дома. По статистике мужчины умирают раньше женщин, поэтому авторы разработали различные романтические электроприборы – от настольных светильников до вибраторов, дабы утешить вдов энергией ушедших мужей.
В России презентация этого проекта могла бы быть приурочена к планам по модернизации электроэнергетики (ГОЭЛРО‑2), послужить рекламой ритуальных агентств или вновь популяризировать коммунистические идеи – учитывая, что на Красной площади все еще находится тело автора бессмертного слогана про электрификацию всей страны. Я был бы рад, если бы среди руководства этих организаций нашлись бы спонсоры для проведения такой выставки в России.
**– Вопрос от наших читателей из подготовительной группы. А что такое современное искусство и чем оно отличается от несовременного?**
– Как вы знаете, для традиционного искусства постановка вопроса о критериях была невозможна. Потому что было известно, что искусство от не-искусства отличалось «искусственностью», иначе говоря – сделанностью. И эта сделанность на протяжении долгого времени являлась единственным критерием традиционного искусства. Это то самое мастерство, которое можно назвать «изящными решениями» и «инженерной красотой», так привлекающими мастеровых и во многом обуславливающих их интерес к «искусству».
Когда мы задаем вопрос – в чем заключается «современность» современного искусства – это значит, что мы распространяем художественное сомнение на сами основы искусства. Другими словами, мы начинаем определять собственный предмет искусства и методы его функционирования в качестве предмета собственной рефлексии. В частности, ставим вопрос о незыблемых прежде критериях, методах и истинах искусства. Делаем эти истины относительными. Это и есть вызов со стороны современности (со стороны времени), брошенный искусству. Именно такое сомнение впоследствии и становится залогом развития самого искусства. То есть, можно сказать, что искусство современное отличается от искусства традиционного мерой художественного сомнения в себе и методах своего собственного осуществления.
**– У Новосибирска сложные отношения с современным искусством. Начиналось все с «Синих носов», продолжилось [монстрациями](http://metkere.com/2010/05/monstration-nsk.html), а закончилось [делом Лоскутова](http://metkere.com/2010/09/followers.html). Ну и вообще, город у нас, говорят, серый и скучный, а Академгородок похож на Черемушки. Есть ли, на ваш взгляд, будущее у современного искусства в Новосибирске (и в провинции в целом) и каким оно будет?**
– С моей точки зрения, основной задачей современного искусства является привнесение новых смыслов. Кроме этого, могут быть и другие, например: критическая деятельность, сервисная, внедренческая, рекламная, бизнес-составляющая и т.д. Меня больше всего интересует производство новых смыслов и их оценка.
Этим моим интересам отвечают те области, которые находятся на пересечении современного искусства, науки и технологий. На этой территории работа художника подразумевает, по меньшей мере, две вещи. Первое, что подобные технологии в стране есть. В России, в целом, это, к сожалению, не так. Сегодня мы только начали говорить о развитии науки и технологий; в реальности же Россия является страной третьего мира, сырьевым источником для развития науки и технологий других стран. Говорить о собственных научных производствах, исследованиях и разработках на системном уровне вообще не приходится – отчаянный труд одиночек и неизбежная утечка мозгов на стадии воплощения инновационных идей.
Второе, это наличие художников, понимающих как и зачем работать с высокими технологиями. Для этого недостаточно просто желания пойти в какую-нибудь лабораторию или НИИ. Здесь, по меньшей мере, требуется несколько другое мышление и понимание. Мышление – это то, как ты это делаешь, а понимание – то, зачем ты это делаешь. И с тем и с другим в среде российского современного искусства – проблемы. Прямым тому доказательством является то, как Россия представлена на крупнейших международных конференциях, форумах и выставках технологического искусства. Практически никак.
Это значит, что нужно начать все сначала – по-новому выстраивать связи между художественными и технологическими факультетами, инициировать образовательные программы для художников, желающих работать с высокими технологиями, содействовать появлению и развитию разного рода sci-art-институций. Неважно, в каком городе эти задачи будут выполнены успешнее – в Екатеринбурге, Новосибирске, Уфе или Санкт-Петербурге. Сам факт постановки и постепенного решения этих задач будет говорить о понимании роли представителей творческих профессий в креативной экономике завтрашнего дня.